Вы не вошли.
По заказам трудящихся 
В эту тему вы можете выкладывать как "лишние" рассказы (если кто-то написал на конкурс второй, третий... десятый, помимо выставленного официально), или рассказы написанные ранее, но соответствующие теме конкурса.
Голосовать за выставленные в этой теме рассказы могут любые читатели, как участвующие, так и не участвующие в конкурсе. Выкладывать рассказы и вносить свой голос можно до конца первого тура, то есть до 15 августа.
Лучший рассказ напечатаем, автору вручим дипломчик )
Балаган получился, оттого и тон балаганный...
Вне форума
Гм. Дело в том, что рассказ, который написался первым, являясь по духу даже больше сказкой чем то...кхм... что я отправил на конкурс не содержал фантастики. Посему я его забраковал и повесил на самиздат. Думаю человек 6 его уже прочитало... Его сюда класть? Писался он именно для конкурса, но неожиданно я понял, что фантастике там места не осталось.
Вне форума
А я таки выложу. С меня не убудет.
Привет народ, приглашаю на Дерибасовскую!
Хорьково-солнечный удар
Июль в Одессе не задался. Солнце сияло во всю, но холодное море хватало за ноги ледяной хваткой. Не поплаваешь. А жарится на пляже, как пирожок в печке, среди обгорающих отдыхающих, Алекс не любил. Поэтому он направился на Дерибасовскую с целью пропустить бокал-другой пива и надеждой встретить кого-нибудь из знакомых.
Выйдя из очередного бара, Алекс наткнулся на Юрку Жарикова, своего бывшего сокурсника. Юрка, известный хулиган и двоечник, по специальности не работал, перебивался фотографией. Алексу искренне было жаль своего приятеля: он считал профессию уличного фотографа вымирающей. Да и кому придет в голову пользоваться их услугами, если в последнее время фотоаппараты стали массовыми и дешевыми, фото-сервис повсеместно доступным, а цифру, вообще, можно печатать дома на принтере?!
Фотографы боролись с прогрессом как могли, но экзотический антураж и целый зверинец диких животных помогали мало. Вот и сейчас, Юрий одиноко стоял на мостовой в окружении странных декораций: бутафорных автомобилей, скамеек, пиратствующих манекенов. В руках он держал веточку, на которой висел маленький мадагоскарский лемур. На спинке скамейки, словно изваяние, замерла игуана. Маленькая обезьянка лениво чесалась у велосипеда, к которому была привязана поводком. На раскрытом планшете с фотографиями лежал крокодиленок, его пасть была перехвачена резинкой, чтоб кого ненароком не укусил. Туда-сюда по этому "зоопарку" шатался енот.
Печальную картину завершали два доходящего вида хорька. Они проживали на столике, который стоял в тени большой липы, прямо у тротуара, поближе к прохожим. Один был еще нечего, лениво прогуливался туда-сюда, а второй - явно плох. Он лежал на спинке, раскинув лапки и запрокинув голову. Шерсть на его потном животе слиплась, дышал он тяжело и с натугой.
Своего приятеля Юрка пока еще не заметил, и Алекс воспользовался возможностью постоять немного в сторонке, понаблюдать за этим бесплатным цирком.
Напротив столика с хорьками-доходягами остановилась сердобольная дама.
- Вы что не видите, что животному плохо? - прицепилась она к Юрке.
- А что я могу поделать?
- Его надо вести к ветеринару!
- Не могу. Кого я оставлю с это живностью?!
- Но у зверька солнечный удар!
- Какой удар? – Я же его в тени держу!
- Молодой человек, вы что, ослепли?!
Потихоньку разгорался скандал. Вокруг собралась небольшая толпа.
- Ну, женщина! Я знаю этого хорька. Никакого солнечного удара. Были мы на днях у ветеринара. У животного обычная сердечная недостаточность, нужно пятнадцать гривен на лекарство, где я их вам возьму?
- А если мы соберем, вы купите?
- Куплю, конечно, зоомагазин совсем рядом. Вон, Петька сбегает.
Как из-под земли возник в меру чумазого вида мальчишка. Надо полагать, Петька. Он интенсивно закивал головой в знак согласия.
Фотограф взял кепку, обошел толпу и вручил Петьке нужную сумму.
Уже через две минуты сорванец вернулся с яркой коробочкой в руках.
На глазах зевак, театральным жестом, Юрка достал из коробки одну драже и положил в рот животному. Хорек дернул сперва одной лапкой, потом другой, перевернулся на пузо и под радостные возгласы толпы затопал по столику туда-сюда, демонстрируя полное физическое благополучие.
Когда толпа зевак разошлась, Алекс подошел к Юрию.
- Привет приятель! Чем зверька лечишь?
- Попробуй! - Юрий протянул коробочку с маленькими прозрачными шариками.
- Ты что, вообще? Я тебе что, хорек?
- А вот Петя любит. Малый, угощайся!
Петя взял пригоршню "лекарства" и засунул ее в рот.
- Обычная карамель, - пояснил Юрий.
- А что с хорьком?
- Моя дрессура! - гордо объявил фотограф.
- А, ну, - работать! - приказал он зверьку.
Хорек послушно лег на спину, расставил лапки, запрокинул голову, и начал тяжело дышать.
Возле столика остановилась очередная женщина…
Вне форума
- Васька, дулак! - расплакалась она. Теперь уже больше похожая на бревно песочная лошадка укоризненно смотрела вслед радостно убегающему маленькому хулигану. Смех, раздававшийся в отдалении, становился громче с каждой проказой. Шипели кошки, добродушно махали хвостами огромные собаки, качали головами взрослые, а он всё смеялся и смеялся. Таким он и запомнил своё детство.
"Васька - дурак!". Небрежно нацарапанные едва разборчивым детским почерком под самой дверью, значительно ниже давно замазанных и потому едва различимых "Вова был тут", торопливого "Лена - я тебя люблю!" и размашистого, но несколько неровного "Жить - хорошо!", эти слова появились совершенно неожиданно. Просто, когда однажды утром он открыл дверь, они уже были тут. Вприпрыжку выбежав на ступеньки и едва удержавшись от прыжка на перила он чуть не свалился, увидев их. "Ва-сь-ка - ду-рак!", по слогам прочитал он на насмешливо смотрящей на него стене.
Задумчиво пробежав по словам пальцем и попытавшись их сковырнуть он поставил ранец на пол побежал в песочницу.
Однако когда днём он пришёл домой, надпись снова была на месте, песок высох и осыпался везде кроме царапин, сделав их ещё виднее.
- Папа, папа! - закричал он уже зашедшему в дверь отцу, - иди сюда!
И в одном ботинке молодой папа вышёл на площадку и улыбался.
- Папа, сотри, ну пожалуйста!, плаксиво тянул он, демонстративно сопя в рукава.
И Владимир Иванович объяснял, почему они не стираются, и вместе, они залепляли их и замазывали краской. И ехидно смотрел чей-то глаз в приоткрытую дверь.
"Васька - дурак!" В следующий раз надпись приветствовала его несколько выше давно затертой предшественницы. Вернувшись из школы с фингалом под глазом от Сережки Куропаткина, он чуть было не пропустил её.
- Действительно дурак,- подумал он,- надо было у Ефимкина тетрадку тянуть, тот потише. И ябеду Ромашкину не надо было дергать за косу.
Тем не менее, этим же вечером сбоку появилось "Сам дурак!", а у него появилось на две полосы от ремня больше на мягком месте. И был рёв, и были обещания больше так не делать и Владимир Иванович, перед работой, вздыхая под хмурым взором домуправши сонно закрашивал написанное.
"Васька дурак!" И были бессонные ночи с простынкой и фонариком на лестничной площадке. И Ромашкиной тоже не спалось. И вдвоем их трясущихся от страха после рассказанных друг другу историй загоняла по квартирам её мама.
"Васька - дурак!" Не желая сдаваться, надпись приветствовала его независимо от времени года. Ползал ли он по асфальту, затирая цветочки и рисуя поверх самолеты, прыгал ли из кустов в лужу в резиновых сапогах, вёл ли войнушку снежками во дворе или пускал в талых ручьях кораблики из чьих то тетрадных листов.
- Дурак! - кричали девчонки после его с друзьями очередной проказы.
- Дурак! - про себя вторили учителя, отчаявшись усмирить его за партой,
- Ой дурааак..., - вздыхал дед Панасий, выпуская его из захлопнувшегося подвала.
И так он рос. И, вслед за ним, тянулась вверх надпись. Только рука, одно время любовно выводившая скругленности в словах, теперь писала быстрее и резче и, казалось, с какой то досадой то ли на Ваську, то ли на себя. Но всё так же неуловим был неизвестный автор. И были поиски. Хитроумные ловушки и взаимные обвинения. Примирения и клятвы. Опять ссоры... А время шло.
Школа подошла к концу. Васька как-то незаметно превратился в Василия, но дураком, похоже, так и остался. И, кое-как сдав выпускные, класс проводил его, да заклятого-приятеля Куропаткина в ряды Красной Армии. И была муштра, марши, злые сержанты, в обиходе которых слово "дурак" было слишком мягким, чтобы появляться часто. Многое было. И хорошее и не очень, и запавшее в память на всю жизнь и преданное забвению.
Где-то в отдалении что-то прогудел отходящий состав и вновь тишина накрыла ещё не проснувшийся город. Мягкие шаги форменных сапог на удивление далеко разносились то ли скучающим от утреннего безделья, то ли привыкшим к чеканной поступи воздухом. Тук-тук... быстро сменяли друг друга шаги. Дойдя до родного двора он замешкался. Втянул пока ещё прохладный воздух, будто надеясь спустя годы уловить что-то незаметное никому, но, тем не менее, родное. Рассмеявшись, он весело подпрыгнул, совсем как в детстве, и побежал к подъезду. Быстро взлетев по ступенькам, он, хитро прищурившись, начал рыться в поисках ключа. Поезд отправили значительно раньше запланированного и большинство вернувшихся решили созорничать, устроив небольшой сюрприз.
Сзади упало ведро, прошелестели шаги по лестнице вниз, и кто-то решительно обнял сзади. Едва слышный запах духов разлился в воздухе.
- Васька..., неверяще прошептала она.
- Светка, ты что..., - непонимающе дернулся он.
- Дурак! - только и смогла вымолвить она и разревелась.
Вне форума
Итак пока принято два рассказа. Кто следующий?
2 Enmar: а название рассказа? Забыли?
Балаган получился, оттого и тон балаганный...
Вне форума
Это сказка. Это точно сказка.
Сила Командного Духа
Москва. Лужники. Осеннее солнце. Вытянутый овал стадиона. Трибуны - пока еще полупустые. Милицейские фуражки в нижних рядах. Возле рекламных щитов белое пятно "скорой помощи". Темный провал входа под трибуны. Сквозняк в коридоре. Прохлада светлых стен. Эхо многоголосого гомона. Дверь в гостевую раздевалку. Взрывы хохота. Возбужденная латиноамериканская скороговорка. Разноцветные сумки и баулы на полу.
*****
Командный Дух сборной Бразилии по футболу был Духом бойким, сравнительно молодым и по-молодости своей не слишком опытным, а порой даже наивным. И не то, что бы другие Командные Духи этим пользовались, не принято такое в "мире горнем", однако и скидок ему тоже не делали - игра есть игра. Сам же он, как мог, замещал свою малоопытность упорным старанием и настойчивой целеустремленностью. К каждому поединку готовился тщательно и заранее и со своим нынешним соперником, Командным Духом сборной России, готов был встретиться без робости, хотя шансы свои оценивал...
*****
Распахнутые дверцы шкафов. Повсюду одежда и обувь. Очень много желтого. Синего тоже много, но меньше. Контрастом яркой футбольной форме - темная кожа тренированных тел. Сетка с мячами в углу - словно дыни на базаре. Жизнерадостная суета. Нервное предвкушение праздника. Одиноко в кресле задумчивый голкипер. Дида выбирает перчатки - белые с синим или белые с красным. Жаль, что нет бело-сине-красных - было бы прикольно.
*****
...трезво.
Конечно, - не слишком весело размышлял бразильский Командный Дух, готовясь к встрече, - конечно, можно говорить о легендарной, почти мифической силе Командного Духа российской футбольной сборной. О том, как замечательно, чуть ли не кожей, чувствует его незримое и убедительное присутствие каждый игрок. О том, как с легкостью и безоглядно следует его могучей, вдохновляющей воле. Но ведь, это Россия. У них же все сердцем, все без оглядки. Моим до такого ох как далеко -учиться и учиться. Бразильцы ведь, как дети. Играют на одних лишь рефлексах. На собственной интуиции. На свои человеческие инстинкты полагаются, на азарт. И то хорошо, что рассудком не злоупотребляют, как те же немцы, например, или англичане, а то бы вообще было...
*****
Расслабленные позы сидящих в креслах игроков. Вытянутые в проход мускулистые ноги. Твердые щитки под эластичными гетрами. Повязки на коленях. Настойчивая жестикуляция тренера. Скучные советы врача. Суетливые движения массажиста. Нетерпеливое постукивание по полу туго зашнурованных бутсов. Адриано предлагает Рональдиньо чипсы. Тот отказывается. Все ржут.
*****
...грустно. Опять же - русская культура. Богатейшая. Многовековая. Ведь это она, что ни говори, воспитывает душу, делает человека таким чутким, таким отзывчивым. Пушкин, Толстой, Достоевский... Это только писатели. А художники? А музыканты? А балет? Что этому противопоставить, кроме сумашедшей бразильской самбы и бесконечных приторных сериалов? Ну, разве что романы Жоржи Амаду. Так ведь для этого нужно хотя бы читать уметь. Мои-то, все как один, с окраин Рио. Всю жизнь на бескрайних пляжах Капакабаны. С детских лет только и умеют, что мячик по песку гонять, - все так же понуро размышлял Командный Дух сборной Бразилии, ожидая начала поединка.
- Однако, пора! В Лужниках команды уже выходят...
*****
Судейская бригада в квадратном проеме выхода на поле - темные силуэты на фоне изумрудной травы. За их спинами, двухцветной лентой, очередь из игроков команд-соперников. Красные слева - желтые справа. Звонкое цоканье пластмассовых шипов о каменные плиты пола. Гулкое эхо неразборчивых объявлений из громкоговорителей. Могучий рокот многотысячной толпы зрителей. Белой вороной, в стороне от остальных, лениво жонглирует мячиком Кака. За ним задумчиво наблюдает, грузно прислонившись спиной к стене, Рональдо. Он спрашивает у партнера, как можно сбросить лишний вес. Тот предлагает сбрить бороду.
*****
...на поле.
Он прибыл к назначенному месту одновременно с Командным Духом сборной России. Здесь их уже ждали. Беспристрастный Арбитр, облаченный в длинную и черную, как ночь, мантию. С черной же, непроницаемой повязкой на глазах. С двумя свистками, зеленым и красным, в одной руке и старинными медицинскими весами в другой. С парой Неподкупных Помощников, которые, словно два брата-близнеца, застыли с длинными серебряными шпагами в руках - один справа от него, другой слева.
Беспристрастный Арбитр приветствовал Командных Духов медленным кивком головы - они ответили ему так же. Он молчал какое-то время - они терпеливо ждали. Потом он начал...
*****
Рев трибун. Пронзительная зелень газона. Белым по зеленому центральная линия - как взлетная полоса. В середине поля широкий круг - как посадочная площадка. Недолгая череда ритуалов. Слова без звука. Звонкое сверкание крутящейся в воздухе монеты. Игроки, цветными бусинами рассыпающиеся по полю. Трава, упруго бьющая снизу по ступням. Ветер, путающийся в коленях. Низкое слепящее солнце. Правильные прямоугольники ворот из белых металлических труб - слишком большие вблизи. Безвольное колыхание совсем не туго натянутой сетки. Робиньо заключает пари с Зе Роберто. Он спорит, что забьет первый гол русским на восьмой минуте, левой пяткой в правый верхний угол.
*****
...говорить:
- "Благородные господа Светлейшие Командные Духи! Следуя сложившейся традиции и во исполнение возложенной на меня почетной миссии Беспристрастного Арбитра, перед началом поединка я обязан провозгласить главный и единственный принцип каждого личного состязания между Светлыми Силами: "Возлюби ближнего своего и не возжелай ему того, чего не желаешь себе!" А так же напомнить вам, что в наших состязаниях, согласно установленным правилам, выигрывает поединок тот Командный Дух, который сумеет "убедить" вдохновляемую им команду уступить победу на поле стадиона команде своего соперника. Впрочем, все это, разумеется, вам известно, и если господа Командные Духи готовы, мы можем начинать!.." - и, не услышав возражений, он поднес к губам зеленый свисток.
*****
Свисток. Желтые начинают. Первый удар по мячу. Несколько быстрых пассов в одно касание. Длинный заброс в штрафную за головы защитников. Рональдиньо принимает мяч на подъем ступни - мягко, словно рукой. Ворота уже перед ним. Угол открыт... Рональдиньо не бьет. Он медлит - слишком просто... Так просто, что даже не интересно...
Вне форума
[b:c0b62616bd]Ночное свидание[/b:c0b62616bd]
Айко тихо пробралась в общую комнату поближе к очагу. Оставшиеся после ужина угли, подмигивали ей из темноты красными глазками. Раздув огонь, девушка подбросила в него угля, и протянула к теплу дрожащие руки.
По крыше вновь забарабанили ветки деревьев. Морской бриз перерастал в сильный ветер, но до бури ему было ещё далеко.
Прислушиваясь к щелчкам возрождающегося огня, девушка сильнее закуталась в кимоно, и постаралась не замечать царящих в доме звуков.
Посапывание спящих родственников, шум ветра и огня, к ним не относились. Неясное бормотание и шелест одежды, больше похожий на трущиеся куски грязи, осыпающиеся от одного прикосновения, - вот, о чём пыталась не думать девушка.
Бабушка часто рассказывала ей в детстве сказки о летающих головах рокуро-куби ([i:c0b62616bd]обычно понимается гоблин, голова которого отделяется от тела[/i:c0b62616bd]) и прочей нечисти, которых Айко уже не помнила. Она лишь знала, что защитой от них служат сутры, но девушка не знала ни одной.
Устремив взгляд на огонь, девушка старалась вернуться мыслями в прошедшее утро, вызвать радость на сердце, надеясь, что внутренний свет отпугнёт злых духов. Но бормотание продолжалось.
Не вслушиваться в смысл слов было очень трудно. Голос говорившего постепенно окреп, и Айко могла различать целые фразы.
«Почему солнце не торопится встать?!» – отчаянию девушки не было предела. Ещё проснувшись от неясного шума в глубине дома, она знала, что не увидит восхода, но верить в это отказывалась.
Девушка принялась на память произносить одну из сутр бродящего монаха, как-то раз зашедшего к ним в деревню, и согласившегося провести ночь в проклятом доме Моринуга. Неделю назад, там, в страшных муках, скончался отец семейства, и с тех пор его дух преследовал родственников.
Наутро вся деревня собралась встретить монаха на пороге дома. Он был бледен, но твёрдо стоял на ногах.
- Больше дух умершего не будет беспокоить вас, - и напоследок прочитал сутру у порога дома.
На этом знакомство Айко с миром злых духов заканчивалось. Будь она постарше, возможно, бабушка рассказала бы ей о медных колоколах и кувшинах, но ей было всего четырнадцать. Поэтому, как помнила, она зашептала текст сутры.
Бормотание под крышей дома превратилось в разговор.
- Прелестная девушка. Молодая, красивая, нежная… - последнее слово говоривший произнёс, как будто захлебнулся водой или слюнями.
- О да, - лаконично согласился со своим собеседником второй.
- Почему же она не посмотрит на нас? – удивился первый. – Неужели мы с тобой не достаточно хороши для неё?
- Возможно, она просто боится? – в голосе скользнула доля сомнения. – Но с чего бы ей бояться нас?
- Не знаю, дорогой друг. Глупые сказки и россказни старух, могли напугать её…
- Но это же неправда! Такая большая девочка, никогда бы не поверила подобному бреду, - в праведном гневе возмутился второй. – Красавица, взгляни на нас, чтобы мы могли убедиться, что это неправда.
По щекам девушки текли слёзы. Голоса были человеческие. Один из них она узнала – он принадлежал Оучи, деревенскому плотнику. Но как он оказался ночью в её доме?! А второй? Нет, это всё злые духи, хотят заманить её в свою ловушку!
Девушка зашептала слова сутры громче, надеясь, что это поможет ей дождаться утра.
- Нехорошо, - голос Оучи звучал насторожено. – Почему людская молва мешает добрым людям общаться друг с другом.
- Согласен, - в голосе первого сквозило негодование. – Переждать непогоду в чьём-то доме, и не засвидетельствовать почтение хозяевам – дурной тон. Так недолго навлечь на себя гнев ками!
- Правильно, - Оучи, казалось, был напуган. – Нам стоит покинуть дом раньше, чем мы навлечем гнев хранителей этого дома.
- Постой, на улице непогода!
- Пускай, это всего лишь стихия природы. Пойдём!
Айко не верила ни одному слову. «Только бы дождаться рассвета, – не замечая, что произносит это в слух, вместо священного текста, молилась девушка. - Только бы дождаться рассвета».
Рядом с ней раздались звуки шагов. Шелест отодвигаемого запора и в комнату ворвался ночной ветер. Он затушил и без того слабый огонь в очаге, и разметал по лицу девушки распустившиеся волосы.
«Они ушли!» – торжествовала девушка. Зажмурив глаза, чтобы ненароком не посмотреть в сторону двери, девушка благодарила богов.
Ворвавшийся в дом ветер, продолжал хлестать её по щекам, так что через какое-то время Айко начала дрожать.
- Они ушли… - тихо прошептала девушка, и открыла глаза, чтобы добраться до двери.
Но они были там!
Нескладная фигура карлика и лежащая у его ног голова Оучи, стояли на пороге дома. Их глаза горели красным пламенем, а рот был полон острых зубов. Лунный свет отражался в стекающей по подбородку слюне рокуро-куби.
Айко даже не успела вскрикнуть.
В деревне решили, что девушка утонула в море. Почему она пошла к нему ночью? Оучи предположил, что для тайного свидания с мужчиной. Все согласно закивали головами и осудили её за опрометчивость. Громче всех возмущался, конечно же, сам плотник, тщательно приглаживая волосы на затылке, под которым горели три красных пятна – отметки злого духа.
Вне форума
Пожалуй, заявлюсь и на внеконкурс ;-)
Татьяна Минасян
Опытный образец
В подъезде было довольно темно, а на полу площадки первого этажа обнаружился тихо спящий человек – может, бомж, а может, кто-нибудь из пьяных соседей. Артем Егоров едва не споткнулся о его бесчувственное тело, но в последний момент все-таки заметил это «препятствие» и остановился. Нагнулся, протянул руку и неуверенно потрепал спящего за плечо, без особой охоты спросив, не нужна ли ему помощь. В ответ раздались неразборчивые матюги, в лицо Артему дохнуло перегаром, и он, поморщившись, перешагнул через пьяного и с чистой совестью двинулся дальше. Дверь его подъезда оказалась приоткрытой, и он, выйдя из дома, не забыл закрыть ее поплотнее, чтобы сработал магнитный кодовый замок.
На улице было солнечно и вообще очень приятно, одно слово – весна. Прямо перед подъездом стояла какая-то здоровенная машина, и чтобы пройти на детскую площадку, Егорову пришлось ее обходить. А на площадке его едва не сбил с ног ребенок, несущийся прямо на него на дребезжащим звонком велосипеде: он ехал так быстро, что он с трудом успел отскочить в сторону.
- Ой, дяденька, извините! – прокричал малолетний велосипедист, еще больше увеличивая скорость и поспешно удаляясь от своей «несостоявшейся жертвы».
Артем погрозил ему вслед пальцем и продолжил свое «путешествие». Пройдя через площадку, на которой резвилось еще несколько малышей, он свернул в узкий переулок между двумя домами и тут же прижался к стене одного из них, пропуская идущую ему навстречу женщину с детской коляской. Ее каблучки громко цокали об асфальт, а из коляски, которую она тоже катила достаточно быстро, доносилось довольное младенческое воркование. Переулок выходил на шоссе, по которому в обе стороны мчались два бесконечных потока машин. Егоров не очень решительно направился к месту перехода, возле которого начиналось решетчатое ограждение, отделяющее проезжую часть от тротуара, и замер на самом краю поребрика. Далеко впереди потухло одно яркое изображение маленького человечка и зажглось другое. Но Артем не спешил и сперва проверил, точно ли тормозят приближающиеся к переходу машины, и только убедившись, что они остановились, перешел на другую сторону. Там ему навстречу попалось сразу много людей, по всей видимости, идущих из многочисленных магазинов, в один из которых Артем как раз собирался зайти.
Он вовремя успел заметить и небольшую ступеньку на входе в булочную, и открывающуюся ему навстречу прозрачную дверь, и выходящего из нее покупателя. После залитой солнцем улицы освещение в магазине показалось ему довольно слабым. Ловко лавируя между толпящимися в булочной покупателями, он пробрался к прилавку. Продавщица узнала его сразу и с некоторым удивлением в голосе поздоровалась со своим постоянным клиентом:
- Добрый день, Артем Дмитриевич. Вам как всегда, пшеничный с отрубями?
- Да, и еще пару пирожных, - Егоров решил, что сегодня он имеет полное право устроить себе небольшой праздник. – Картошки есть?
- Есть, совсем свежие, утром привезли, - заверила его продавщица, и он, улыбнувшись ей, отправился занимать очередь в кассу.
Обратная дорога заняла у него намного меньше времени, чем путь в булочную – с каждым шагом он чувствовал себя все более уверенно, чего с ним не случалось уже очень давно. Шесть лет и два месяца, если быть точным.
Дома Егоров устало опустился на стул возле тумбочки с телефоном, снял трубку и на ощупь набрал номер. На другом конце провода ответили почти сразу:
- Институт ультразвуковых исследований.
- Можно Владимира Ильинского? – спросил Артем. – Это Егоров звонит, по поводу его опытного образца.
- Да-да, конечно, соединяю.
В трубке запищала какая-то противная прилипчивая мелодия, но вскоре ее прервал взволнованный мужской голос:
- Артем, ты? Ну, как все прошло? Был на улице?
- Все в порядке, - поспешил заверить его Егоров. – Вышел на улицу, погулял, даже в магазин зашел. И через дорогу рискнул перейти.
- Ну и как?
- Ну, раз с тобой сейчас разговариваю, значит, успешно.
- Не остри. Давай рассказывай, со всеми подробностями! Расстояние до объектов правильно определяется?
- Да, все очень точно.
- А их скорость?
- Тоже.
- Степень освещенности?
- Просто отлично, я даже удивился.
- Проблемы какие-нибудь были? Неудобства?
- Неудобство только одно – очень непривычно ходить без трости. Признаюсь, иногда даже страшновато. Но это, как я понимаю, все временно.
- Ну конечно же, временно! Я не сомневаюсь, что ты быстро к этому привыкнешь. Так завтра продолжишь испытания?
- Обязательно! Хочу в центр города съездить, там погулять… Может, к вам в институт загляну.
- Заглядывай, я завтра весь день здесь буду. Только смотри осторожнее в городе, под машину не попади!
- Да не волнуйся, справлюсь. Или ты не за меня, а за свой прибор беспокоишься?
- За прибор тоже. А ты как думал? Мы столько времени его разрабатывали, а первый же доброволец возьмет и сломает!
- Не бойся, не сломаю, мне он нужен гораздо больше, чем вам.
- Ничего, через пару лет они будут в каждой аптеке продаваться! Мы их еще посимпатичнее сделаем, и размер уменьшим… - в голосе Владимира зазвучали уже знакомые Артему мечтательные нотки – он всегда говорил о своем изобретении именно таким тоном.
Артем попрощался с ним, положил трубку и принялся аккуратно отстегивать от правого рукава круглую коробочку на ремешке, на ощупь напоминающую большие наручные часы. Справившись с застежкой, он аккуратно положил ультразвуковой прибор на тумбочку, снял черные очки и машинально провел рукой по своим уже шесть лет ничего не видящим глазам.
СПб, 2007
Вне форума
2 Enmar
В целом хорошо, но есть придирки.
Особенно к этому абзацу:
Мягкие шаги форменных сапог на удивление далеко разносились то ли скучающим от утреннего безделья, то ли привыкшим к чеканной поступи воздухом. Тук-тук... быстро сменяли друг друга шаги. Дойдя до родного двора он замешкался. Втянул пока ещё прохладный воздух, будто надеясь спустя годы уловить что-то незаметное никому, но, тем не менее, родное. Рассмеявшись, он весело подпрыгнул, совсем как в детстве, и побежал к подъезду. Быстро взлетев по ступенькам, он, хитро прищурившись, начал рыться в поисках ключа. Поезд отправили значительно раньше запланированного и большинство вернувшихся решили созорничать, устроив небольшой сюрприз.
Мягкие шаги форменных сапог ... Почему мягкие? - Кирзаки не макасины.
Почему форменных? Кирзаки и строители, и колхозники носили. Универсальная обувь.
Почему сапог? На дембель уходят в парадных ботинках.
Откуда ключи от дома? Никто их с собой два года не таскает.
Поезд отправили значительно раньше запланированного... - а это что такое? тот самый фантастический элемент? Вы с таким сталкивались?
...большинство вернувшихся решили созорничать... Это еще кто? Герой был один.
Вне форума
Сила Командного Духа
Мне понравилось.
И сказка.
Вне форума
[quote:9fce9a3d15="Сергей"] Она лишь знала, что защитой от них служат сутры, но девушка не знала ни одной.
...
Девушка принялась на память произносить одну из сутр бродящего монаха, [/quote:9fce9a3d15]
Так знала или не знала? 
В рассказе что-то есть, чего-то не хватает. "Отлично" не поставлю, но "плохо" не скажу.
Вне форума
[quote:08018b4be6="Т.Минасян"]
Опытный образец
[/quote:08018b4be6]
Рассказ оставляет ощущение недоработанности и по языку, и по идее.
Пример неудачной фразы:
[quote:08018b4be6="Т.Минасян"]
А на площадке его едва не сбил с ног ребенок, несущийся прямо на него на дребезжащим звонком велосипеде: он ехал так быстро, что он с трудом успел отскочить в сторону.
[/quote:08018b4be6]
Идея понятна: описывается видовой ряд,
читатель не понимает зачем,
в конце: ах, это видит слепой!
Идея хорошая, примеры "видения" не удачные.
Дребезжащий велосипед, женщина на каблучках с коляской, машины остановились у светофора. Это "увидит" и слепой:
когда зрения нет, слух обостряется.
Вне форума
Так знала или не знала?
В сутрах очень важен порядок слов. Поэтому точно, девушка не знала ни одной, а воспроизведение на память, не всегда правильно… Хорошо, что от страха, она хоть что-нибудь вспомнила 
Вне форума
Так знала или не знала?
В сутрах очень важен порядок слов. Поэтому точно, девушка не знала ни одной, а воспроизведение на память, не всегда правильно… Хорошо, что от страха, она хоть что-нибудь вспомнила
Врядли читатель уловит столь сложный бэкграунд,
нужно расписывать (типа, не учила ни одной, от страха вспомнила эту).
Вне форума
Дом
Охотник прошёлся по комнате, помахивая короткой винтовкой.
- Здесь ничего нет. Пусто!
- Мы зря пришли сюда! - Окранус крутился в дальнем конце комнаты, разглядывая предметы обстановки. - Ни документов, ни записей!..
Оффербаг продолжал сверяться с картой, склонившись над столом.
- Отдел Информации подсунул нам негодную карту города. Здесь нет этой улицы!
- Что должно быть на этом месте по карте? - Охотник опирался стволом на стол, положив подбородок на приклад; задумчиво уставившись в окно, вглядывался в фасады домов на той стороне улицы.
- Пустырь, не предназначенный для застройки. Раньше здесь была мусорка, потом её разровняли и засыпали. А дальше, на самой окраине города, заводы. Теперь это «зелёная» зона. - Оффербаг развалился на стуле, разводя руками.
- Её могли застроить в последние годы перед… - Охотник запнулся. - Перед тем, как всё случилось?..
- Вполне возможно. Изменения не успели внести в городской реестр. Карты просто старые. Другого объяснения я не вижу. - Оффербаг, закряхтев, поднялся со стула и пнул его ногой. - Сиденье жёсткое, как колода… Как они сидели на нём раньше… Прежние хозяева…
- Ты уверен, что они вообще были? - тихо сказал воин.
- Как я вам в этих стекляшках? - Окранус нацепил на себя чёрные очки, найденные на комоде.
- Отстань! - отмахнулся Охотник.
- Как? - Окранус был настойчив, если не сказать назойлив.
- Посмотри в зеркало! - уже рыкнул тот.
- Здесь его нет!
- Открой гардеробный шкаф! - заорал взбешённый Охотник. - На внутренней стороне дверцы всегда бывает зеркало!
Окранус подёргал ручку.
- Он закрыт!
- Посмотри в следующей комнате!
Окранус вышел, Охотник вздохнул с облегчением.
- Так о чём ты говорил? - напомнил Оффербаг. Охотник не успел закончить мысль; появление Окрануса помешало повторно.
- Там есть зеркало… Оно ничего не отражает! - растерянно пробормотал Окранус.
После секундной паузы Охотник криво усмехнулся.
- Никогда не встречал таких больших…
Окранус дёрнулся было к выходу.
- Стой! Не двигайся! Не давай им понять, что мы догадались!
Парень замер в неестественной позе, будто бегун, для которого время остановилось.
- Мы слишком далеко от двери! Ты не успеешь выбежать. - Оффербаг вновь склонился над картой, делая вид, словно ищет что-то. Руками на стол он уже не опирался, держал их в сантиметре над ним; было видно, как он исподлобья осматривает комнату, как отчаянно бегают его глаза, стараясь найти хоть какую лазейку.
- Нас даже к выходу не подпустят, - хмыкнул Охотник.
- Что мне делать с очками? – дрожащим голосом сказал Окранус.
«Жаль, что первая же вылазка стала для него последней», - с горечью подумал Охотник. - «Впрочем, может, ещё можно что-то для него сделать»…
- Не снимай их! Опусти руки! Коснёшься - и тебе конец! И нам тоже!..
- Сделай два шага к окну! Два медленных шага, - спокойно сказал воин.
- Что ты задумал? - подозрительно спросил Оффербаг.
- Офф! Приготовься! - Охотник медленно приближался к Окранусу; натягивал чёрные кожаные перчатки, обшитые стальными шипастыми пластинками. Винтовку взял в левую руку, отбросил полы длинного плаща назад.
- Лучше закрой глаза, - посоветовал Охотник. - А то мало ли что…
Остановившись в метре от своего подопечного, Охотник пару секунд не двигался. Резко вскинув руку, сорвал очки с лица Окрануса. Ушки изогнулись подобно змеям, на конце каждого возникла маленькая зубастая пасть, чёрные стёкла прорезала кривая трещина, и они разошлись ещё двумя пастями. Охотник крепко, до хруста, сжал ожившие очки и отбросил в угол. Одновременно с тем, как он освободил лицо Окрануса от псевдоочков, в стенах, полу, потолке, мебели стали прорезаться огромные пасти. Охотник выхватил Окрануса из пасти, в которую он уже ушёл по щиколотки, выхватил как раз вовремя, - острые клыки с лязгом сомкнулись под его подошвами, - прыгнул через жадный рот, забалансировал на челюсти, выдвинувшейся из пола. С окном, на которое была одна надежда, тоже происходили жуткие метаморфозы, - стёкла темнели и утолщались, из них вытягивались на тонких ложноножках маленькие, размером с бутон, пасти. Солдат вскинул винтовку, выстрелил. Бронебойный заряд разнёс окно и часть стены. Пасти, потеряв сцепление с основным телом, разлетелись, наиболее удачливые, - или, наоборот? - повисли на одежде людей. Охотник одним усилием вышвырнул подопечного в дыру, с третьего этажа, - разрыв быстро затягивался. Воин оглянулся на второго спутника, на время потерянного из виду. Оффербаг застыл на маленьком островке посреди распахнувшихся пастей, ещё одна вырастала из спинки стула за его спиной. К нему прямо через пасти шагали, хромая, очки. Одна нога твари, - ушко, - была сломана. Человек держал в правой руке гранаты; левой уже не было выше локтя.
- Офф! Не делай этого! - что было мочи закричал воин.
- Беги! Прореха сужается! - Оффербаг выдернул зубами чеку.
Тварь, притворившаяся домом, словно почуяв нутром опасность, стала сжимать внутренности - комнату. Стены стали сдвигаться, две огромные челюсти, сомкнувшись, - солдат успел отшатнуться, - отрезали Охотника от его помощника; последним, что увидел воин, было то, как вытянувшаяся пасть наделась на голову и плечи Оффербага.
Выпрыгнув в отверстие, - оно схлопнулось, сорвав с правого башмака каблук, - солдат, как и следовало ожидать, рухнул рядом с Окранусом, только теперь начавшим отходить от перенесённого шока. Помогая друг другу подняться, они давили и счищали с себя присосавшиеся мелкие пасти. Взрыв, от которого нутро твари вспухло, заставил подпрыгнуть от испуга Окрануса, но не Охотника; почерневший участок стены-бока стал проваливаться внутрь. Глаза, только прорезавшиеся на фасаде здания, стекли в один из многочисленных желудков твари, - комнату, где ненадолго задержались люди.
- Лёгкая рана для такого монстра! - пробормотал Охотник. - Надо быстрее уходить отсюда!
- Смотри! - воскликнул задрожавшим голосом Окранус, вытягивая руку куда-то за спину солдата.
Дома, стоящие вдоль улицы по обе стороны, высвобождали ноги из земляного плена и, стремительно меняя облик, поднимались на дорогу.
Охотник поднялся и передёргивая затвор винтовки, проговорил, усмехнувшись:
- Теперь я знаю, откуда взялась сказка про избушку на курьих ножках!
Вне форума
[quote:6e223126de="valdemar"]Дом[/quote:6e223126de]
Достает слово "пасти" в середине рассказа,
и не понятно по сюжету,
как с таким хилым оружием,
эта группа сунулась в столь опасный район.
Вне форума
Ну, в тексте же говорится, они не знали, что район опасный. Они как раз и думали, что это [i:e45e3cef24]район[/i:e45e3cef24], а не "плантация" чудовищ.
А вот ещё один рассказ:
[b:e45e3cef24]Трэш-Аниме[/b:e45e3cef24]
Две семилетние девочки-гейши, Амато-ри и Тэри-он, влюбившись друг в друга, решают сбежать из борделя.
Заметив исчезновение, в погоню за гейшами пускается якудза.
Восьмидесятилетний ветеран русско-японской войны, придя в очередной раз в бордель, узнаёт, что его любимая гейша сбежала, и решается начать свои розыски. Поиски весьма затруднены, поскольку левый глаз ему выколол штыком красноармеец под Халхин-Голом, а на правый глаз он слеп с того самого момента, как взглянул на огненное грибообразное облако над Хиросимой. И единственная примета, по которой ветеран может определить свою любимую Амато-ри - бугорок справа в интимном месте.
Но почему же якудза так обеспокоена пропажей юных гейш? Всё объясняется тем, что глава якудзы хочет вернуть свою дочку обратно в бордель, где ей самое и место.
Семь лет назад глава якудзы родила девочку от гавайского музыканта, потом тот бросил её и люди семьи увезли его на мебельную фабрику - склеивать его кровью опилки, из которых прессуют доски. Но акт священной мести не усмирил ярость японской матери, и она отдала новорождённую дочку в бордель, а сама поменяла пол, дабы подобный инцидент больше не повторился. Теперь новосозданный мужчина каждый день неистово насилует шкаф из красного дерева, глумясь над специально простреленными в нём дырочками.
Автобус с экскурсией третьего класса японской школы для девочек задержал ветерана на целых два часа. Пришлось проверять каждую!.. Школьницы то и дело норовили выскользнуть в окошко, прятались под сиденьями, не давая ветерану удостовериться в том, что Амато-ри здесь нет, и продолжить поиски в других местах.
Между тем, лесбиянки укрываются в буддийском монастыре и предаются молитвам, любовным утехам и медитациям. В час, когда влюблённые гейши пришли заниматься сочинением хокку в сад камней, в монастырь врывается якудза. Отец (то есть, бывшая мать) девочки из борделя одержима идеей поменять пол дочки, и сделать её своим любовником - шкаф красного дерева разломался, насиловать больше некого. Для немедленного проведения операции с якудзой приезжает целая бригада японских врачей.
По счастью, старый ветеран приходит в монастырь даже раньше якудзы. Он прошёл мимо трёх автобусов с маленькими японскими девочками. Эти маленькие отродья в клетчатых юбчонках лишь по чистой случайности не привлекли его внимания своим поросячьим визгом, - как обычно были в отключке после просмотра очередной серии «Покемонов», транслируемой на переносные телевизоры.
Якудза врывается в сад камней как раз в тот момент, когда ветеран ищет бугорок во влагалище Тэри-он. Его любимая гейша Амато-ри притворилась камнем.
Далее происходит чудовищная бойня, слепой старик, припомнив самурайские приёмы, крошит всю якудзу. Амато-ри и Тэри-он в это время предаются любовной забаве, ибо кто бы ни выжил в этой бойне, вместе лесбиянкам уже не быть.
Но судьба всё же на их стороне: якудза и старый самурай убивают друг друга.
Видя огромную кучу нарубленного мяса, Амато-ри внезапно понимает, что причиной этого массового убийства является лишь одна она. В этом мясном фарше два человека, что её любили, - мать-отец и слепой ветеран. В шоке от содеянного, Амато-ри решает сделать харакири.
В последний момент рука Тэри-он дрожит, и она не может срубить голову возлюбленной. Амато-ри валится в лужу натёкшей крови, рядом падает бесчувственная Тэри-он. К ним бежит бригада врачей, привезённых главой якудзы для перемены пола дочки.
Когда Амато-ри просыпается от искусственного сна, то застаёт Тэри-он сидящей у неё… у него на бёдрах, и мерно поднимающейся и опускающейся. Врачи не только зашили результат неудачного самоубийства, но и проделали то, для чего они, собственно, и были вызваны.
Теперь Амато-ри и Тэри-он смогут вести нормальную гетеросексуальную жизнь!
Вне форума
Хочу спросить:
а) как редактировать свои сообщения?
б) как голосовать за рассказы на этом форуме?
Может кто-нибудь просветит?
Вне форума
Хочу спросить:
а) как редактировать свои сообщения?
б) как голосовать за рассказы на этом форуме?
Может кто-нибудь просветит?
Ответ короткий: НЕТ.
а) не работает
б) это конкурс, первый тур которого уже окончился, нужно было быть участником.
Участники оценивали друг друга.
Вне форума
Меня, наверное, не поняли.
Гравицкий писал:
Голосовать за выставленные в этой теме рассказы могут любые читатели, как участвующие, так и не участвующие в конкурсе. Выкладывать рассказы и вносить свой голос можно до конца первого тура, то есть до 15 августа.
Я выложил рассказ, 15 августа ещё не наступило. Так как внести свой голос, и где можно будет узнать своё место в списке, когда будут известны результаты?[/b]
Вне форума
Меня, наверное, не поняли.
Гравицкий писал:
Голосовать за выставленные в этой теме рассказы могут любые читатели, как участвующие, так и не участвующие в конкурсе. Выкладывать рассказы и вносить свой голос можно до конца первого тура, то есть до 15 августа.
Я выложил рассказ, 15 августа ещё не наступило. Так как внести свой голос, и где можно будет узнать своё место в списке, когда будут известны результаты?[/b]
Лично я понял, что и выкладывать и голосить по внеконкурсу нужно прямо здесь.
То есть просто, выкладываешь и голосишь.
Но ежели я чего упустил, так кидайте вопрос в личку Гравицкого.
Проверено: он не кусается.
Вне форума
Лексар, спасибо за замечания! :-)
Согласна, что слепой человек может много чего «увидеть» за счет других обострившихся чувств, но все равно, не настолько же явно, как с описанным в рассказе изобретением!
Вне форума
Как приятно, все здесь знакомые, родные почти:)
Lexar'ушка, милый, дорогая моя Татьяна Минасян
Я с вами на Азимуте был:)
Вне форума
А вот ещё один рассказ:[b:c0f35b1864]Трэш-Аниме[/b:c0f35b1864]
На рассказ не тянет.
Ни та литературная форма.
План сценария порно-фильма - да.
Но не рассказ.
Вне форума
Это же пародия на аниме!.. Чего вы хотите!..
И никакого порно там нет!
Вне форума
