Вы не вошли.
Страницы: 1
Никто не ведает, в какие времена за высокими горами, за дальними морями лежала прекрасная волшебная страна. В ней жили сказки, рассказы, стихи, а еще в ней жили поэты, писатели и критики. А в темной сырой пещере прятался несчастный, и потому злой тролль. Он был графоманом, никто не читал его скучных стихов. Однажды утром тролль проснулся особенно раздраженным. Опять приснилось, что пьёт из чистого источника хрустальную сладкую воду.
За порогом светило яркое солнце – отвратительно! Радостно чирикали воробьи – мерзко! Но что же хуже всего? Ах, да – в то утро в Цеху Поэтов выступали начинающие стихотворцы. «Всё, хватит! – сказал себе тролль, – больше никому не позволю читать стихов, кроме моих. Как только кто-нибудь из них раскроет рот, тут же закричу:
– КАК ЭТО ПЛОХО, КАК НЕТАЛАНТЛИВО. ГРА–ФО–МА–НЫ! Вот так прямо и крикну, заглавными буквами».
Тролль наскоро умылся из лужи, позавтракал тухлыми яйцами и побежал в Цех Поэтов – занимать место в первом ряду. Свободных кресел не было, потому что нет поэтов, считающих себя недостойными первого ряда. Как только его увидели, место сразу нашлось, никто не захотел сидеть рядом с неряхой. Писатели ухмыльнулись, критики фыркнули, а поэты вежливо поздоровались, уступая место:
– Привет, Мурлыка! – да уж, тролля звали Мурлыкой.
На сцену вышел первый участник и прокричал:
В городе капель, капель,
А на ветке свиристель, свиристель.
Не поёт свиристель в капель,
Не поёт и капель свиристели...
Поэта наградили жидкими хлопками, чтобы только не обидеть. В последнем ряду встала косматая фигура и с места прочитала стихи:
Весна такое время года,
Когда цветут цветы, текут ручьи.
Мы вспоминаем про свободу,
И сердцу громко говорим – кричи.
А сердце бьётся осторожно,
Как будто птица внутри родилась.
Всё это слова, слова… А любить возможно,
Лишь позабыв про тень и грязь.
Кто-то в тишине громко захлопал, крикнул «браво!»
Косматый приободрился и начал новый стих:
Идём, идём по улице –
Сугробы высоки!
Они, как море, пенятся,
А мы как ручейки!
В награду ему закипели яростные аплодисменты автора «Капели-Свиристели», потому что стихи косматого оказались намного хуже, чем его собственные. И тут, потирая мохнатые–когтистые ладошки, с кресла в партере поднялся хмурый тролль Мурлыка и весомо произнес в тишину полутёмного зала:
– Автор, да вы мастер копипаста! Хотя бы своими словами переписывали текст. Неужели вам не известно, что этот, не побоюсь громкого слова, шедевр, был озвучен уважаемым Председателем Профкома Цеха Поэтов на праздничном банкете в честь открытия памятника Перьевой Авторучке?
Немедленно со своего места в ложе Невидимых Мэтров поднялся сам Председатель Профкома и, перегнувшись через ограждение, обиженно воскликнул:
– Да как вы посмели приписать мне эту поделку! Вы, вы, который не умеет даже ставить, где надо, запятые! Где это у меня сугробы пенятся?
Мурлыка был несказанно доволен. Набрав воздуха в лёгкие, чтобы слышали все, он выдохнул в лицо Председателю:
– Право, зря вы беспокоитесь. Таких задиристых, как вы, я повидал несчетно. Грубостью меня не удивишь и не проймёшь – закалка хорошая. Но всё равно, спасибо!
Удивленный Председатель вцепился в балюстраду ложи и тихо спросил:
– За что?
– За поддержку! За внимание к моим трудностям с пунктуацией. Я ведь читал ваши стихи (грубые, кстати, по смыслу, и некорректные по размеру), – у вас много орфографических ошибок. Кто-то более знающий – ваша жена или сын – исправляет вам ошибки, переделывает предложения на более читаемые. Но здесь, в этом зале – вы весь на ладони!
Председатель Профкома Цеха Поэтов, схватившись за сердце, медленно опустился в бархатное кресло.
– Вывести его прочь! – закричали сначала в Невидимой Ложе, а потом и в зале.
Но тролль уже высказал всё, что хотел. Он гордо встал и медленно удалился из зала. Всё же сердце его стучало так, что, наверное, слышали все! Победа казалась ущербной: «Я обязательно сочиню самые прекрасные стихи! О доброте, о красоте мира! Тогда все поймут, что не они, а я — настоящий поэт!»
И тут Мурлыка услышал, как в зале поёт Музыка… Она была его соседкой, жила в Музее с другими Музами. Мурлыка и себе боялся сознаваться, насколько Музыка ему нравится. Это ведь для неё он сочинял стихи. Ну да, получалось не очень, Музыка его не замечала. Только однажды, когда тролль заиграл на тростниковой дудочке, Музыка улыбнулась ему, и назвала Мурлыкой. С тех пор это стало его прозвищем, хотя в паспорте было, как полагается, имя из программы–генератора – СТОЛЬФБРОНД.
Всеми покинутый тролль Мурлыка сидел в холодном стеклянном холле. Буфет еще не открылся, и ему оставалось только жалеть себя:
Я злобный, я вредный, я страшный, ужасный,
Ужасно талантливый, добрый, несчастный!
Я всем покажу, как умею ругаться,
Стихи сочинять, и на санках кататься.
Вам всем от меня еще будет приветик,
Возьму псевдоним, и в стихах буду – Цветик.
Всех критиков – Знаек за пояс заткну,
Роман сочиню, на Луну полечу!
Мурлыка заметил, что Хранитель Рифмы, привлеченный пением Музыки, выбежал из служебного входа и скрылся в зрительном зале… Тролль однажды слышал, что в Цеху Поэтов есть таинственный источник вдохновения, но Хранитель допускает к нему только Невидимых Мэтров. Мурлыка решил воспользоваться случаем и вошел в незапертую дверь.
В комнате не было никого, не считая маленького паучка в углу под потолком. Тот плёл свою паутину и не обратил на вошедшего внимания. Тролль увидел два крана, оба с табличками «Мёд поэзии». Но над одним еще было написано «Артикул А», над другим «Артикул Б». Из первого крана вода вытекала медленными каплями. На вкус она была сладкой и чуть-чуть горьковатой. Мурлыка испугался, что за время отсутствия Хранителя он не успеет набрать мёда из этого крана, и открыл второй. Вода полилась тяжелой струей. Она не была такой ароматной, но зато её было много! Тут же в шкафу нашлись пустые бутылки. Мурлыка наполнил самую большую, напился прямо из-под крана, умылся, а потом подставил голову и позволил воде налиться за ворот.
Когда он, наконец, закрыл кран, сразу почувствовал себя нехорошо. Наверно, распирает вдохновение, подумал тролль. Он взглянул на паучка, и ахнул! Тот вырос до огромных размеров. Не паучок, а паучище! Теперь это был огромный черный бублик, вокруг него росли то ли щупальца, то ли маленькие ножки в ботинках, отчего паучище был похож на мохнатое солнце. А на том месте, где у бублика дырка, у этого чудовища был рот. Паучище чавкнул и проглотил бедного тролля.
Мурлыка пришел в себя в странной комнате, сплетённой из рыболовных сетей. На троне восседал черный паучище, над головой его, подобно короне, сиял вензель из сплетённых букв: WWW.
– Кто ты? – робко спросил Мурлыка.
– Молодец! – загрохотал паук. – Быстро пришел в себя. Ты думаешь, я паук? Нет, я Главный Сетевой Тролль. Мне понравилось, как ты выступал в Цехе Поэтов, и решил взять тебя в рабство.
– Надолго?
– Навсегда!
– Что я должен делать?
– Надо освоить некоторые вещи. Это просто. Зарубай на носу: флуд, флейм, вайп, ДОС-атака. На первое время хватит. И мёд поэзии артикула Б, которого ты выпил предостаточно, будет в помощь!
– А если я не захочу служить?
– Кто тебя спрашивает? Давно ли сам затыкал другим рот! Я думал, тебе тоже понравится, – и Главный Тролль противно засмеялся. – Если попытаешься сбежать, поймаю и разжалую из троллей в простые боты. Видишь вон тех паучков?
Через неплотные стены-сети было видно, как масса механических насекомых перетаскивает огромные тюки.
– Кто это?
– Спам-боты.
– А что они несут?
– Чушь!
– Зачем столько чуши? Разве она кому-то нужна?
– Это она внутри чушь, зато снаружи – чистое золото и бриллианты. Троллингом не проживёшь, вот и зарабатываю на трафике. Запомни – ботом быть не столько тяжело, сколько опасно, пойманных ботов убивают без слов!
Мурлыка понял только одно – быстро ему отсюда не вырваться. И он стал простым сетевым троллем. Прошел инструктаж, научился зарабатывать лулзы под ником Цветик, стал откормленным, и никого не боялся, кроме Черного Паука и других, более опытных троллей.
Так бы он и прожил долгую троллевскую жизнь, ни о чем больше не мечтая, но однажды в логове Главного Тролля Мурлыка услышал Музыку. Саму её не было видно. Один из ботов, с которым Мурлыке удалось подружиться, рассказал, что Паук обманом заманил Музыку в сеть и теперь хочет продать её в Эм-Пэ-Три.
– А что это? – с ужасом спросил Мурлыка.
– Это треки, из которых не выпускают!
Тролль не знал, где искать помощи, ведь его самого отовсюду гнали, такая работа. Он бежал, не глядя, по бесконечной сети, путаясь в ссылках, и вдруг увидел настоящего тролля. Откуда он здесь?
– Я тролль из словарной статьи на сайте скандинавской мифологии. Чем могу служить?
– Ты поможешь спасти Музыку? Её похитил Черный Паучище и хочет заковать в Эм-Пэ-Три.
– Черный Паук наш старый враг. Сам я с ним не справлюсь, но Один поможет.
– Настоящий?
– Нет, что ты, он тоже из словарной статьи, но с сетевым паучищем справится! Пойдем к нему.
Один сказал:
– Этому горю ты сам можешь помочь. Только вспомни – что хорошо умеешь делать?
– Стихи сочинять! – вырвалось у Мурлыки. – Ничего… Ничего я не умею.
– А на дудочке сыграешь? Великие скальды, дайте ему тростниковую флейту.
Мурлыка заиграл, и лопнул от злости на своём троне Черный Паучище, разбежались спам-боты, а Музыка вырвалась из Эм-Пэ-Три, прилетела к Мурлыке и зазвучала флейтой в унисон.
– Ну, что еще хочешь? – добродушно спросил Один.
– Если можно… Одну капельку того самого, настоящего Мёда Поэзии. Еще одно стихотворение – и больше уже никогда.
– Капельку можно. Но предупреждаю – графоманского мёда ты столько съел, что свои стихи у тебя всё равно не получатся. Так что попроси помочь старинного поэта.
– Почему не современного?
– Современные они гордые, скажут – плагиат. Ой, извини, копипаст!
Мурлыка выпил сладчайшего мёду, на минуту задумался, и прочитал:
В основе мира — дуб огромный;
Златая сеть на древе том:
И днём, и ночью юзер сонный
Всё бродит по сети кругом;
Пойдёт направо – блог откроет,
Налево – в аське постучит.
Там под никнеймом тролли бродят,
И форум на ветвях сидит;
Там на неведомых дорожках
След файлов, кластеров, когтей;
Избушка-сайт на курьих ножках
На логин новых ждёт гостей;
Там юзерпик видений полон;
Там о заре нахлынут взломы
На сервер банковский крутой,
И тридцать хакеров прекрасных
Чредой в реал выходят ясный,
И с ними прокурор седой;
Там геймер в DOOMе мимоходом
Телепортирует царя;
В сообществах, пред всем народом,
Через леса, через моря
Летят комменты почем зря;
В темнице спамеры там тужат,
Им модератор цепью служит;
Там мейлы с Бабушкой-Ягой
Касперский гонит кочергой;
Там сисадмин над фильтром чахнет,
Ведь дело-то трояном пахнет!
И там я был, и мёд я пил;
То Одина был мед особый;
Пред ним сидел, и скальд ученый
Свои мне песни говорил.
Прислушайся к его советам,
Посмешищем не стань поэтам.
Когда в других силён уменьях,
Слыть графоманом – преступленье!
Вне форума
Какая прелесть! 
Зря засветили, надо было на конкурс куда-нибудь отправить.
А стихи тоже ваши? 
Все??? 
Мы в Город Изумрудный идём дорогой трудной
Вне форума
Рази ж это стихи? Так, баловство одно. Мои, конечно. 
Вне форума
Не, это талант, не прибедняйтесь. Про весну особенно щикарно
А можно я вашу... эээ... стилизацию (пародию? пастиш? оммаж? кстати, как это правильно называется?) под А.С. утащу к себе вконтакт? Очень понра.
Мы в Город Изумрудный идём дорогой трудной
Вне форума
Не, это талант, не прибедняйтесь. Про весну особенно щикарно
А можно я вашу... эээ... стилизацию (пародию? пастиш? оммаж? кстати, как это правильно называется?) под А.С. утащу к себе вконтакт? Очень понра.
Тащите, конечно! Только напишите, чьё. 
Вне форума
Спасибо! Конечно, с указанием автора. Плагиатом (тьфу,копипастом) не балуюсь. 
Так всё-таки, что это с литературной точки зрения? Это я в свете недавней перепалки по поводу стилистики. К какому жанру относится вот такое произведение? У меня естественнонаучное образование, и спросить мне не зазорно.
Мы в Город Изумрудный идём дорогой трудной
Вне форума
Пародия, юмор, фантастика, сюр, постмодерн, фигня...
Сама не знаю. Короче, "нужное зачеркнуть".
Вне форума
Нене, рассказ - это всё да, а вот последний стих? Как бы по мотивам известного произведения, с сохранением присущих ему узнаваемых особенностей, но по-своему.
Мы в Город Изумрудный идём дорогой трудной
Вне форума
Парафраз.
Вне форума
Страницы: 1
